Маршал Виктор Клод Перрен родился 7 декабря 1764 года в Ламарше, в Лотарингии. Он был сыном нотариуса.
Клод Виктор Перрен – единственный маршал Наполеона, известный в истории под своим именем, а не фамилией.
Отец будущего маршала, как, впрочем, и большинство отцов того времени, желали, чтобы их дети, особенно сыновья, шли по их стопам. В связи с этим, Виктору уготована была судьба стать юристом. Однако сам Клод Перрен не желал заниматься юриспруденцией и мечтал об армии. Уже с самого раннего возраста он твердо решил для себя: «Буду солдатом!»

 

Маршалы Франции
Список видео роликов по теме “История войн”

Его желание было так велико, что он уговорил своего старшего брата Шарля сбежать из дома и вступить в армию. К несчастью для них, это предприятие закончилось поимкой беглецов и грандиозным семейным скандалом. Несмотря на взбучку, устроенную дома, старший брат оказался более упрямым и родители, махнув на него рукой, позволили Шарлю записаться в Гренобльский артиллерийский полк.

Нет никакого сомнения, что Виктор завидовал такому «счастью» брата. Однажды он отправился в Мец навестить брата. В это время в городе проходила вербовка рекрутов в армию, и Виктор застыл около здоровенного верзилы с трубкой во рту, одетого в великолепный синий мундир и агитировавшего молодых людей вступать в армию; он красочно расписывал все прелести армейской службы и подобная агитация не могла не воздействовать на умы. Виктор стоял с восхищенным взором, что вынудило вербовщика обратить на него внимание. В ходе разговора Виктор, прельщенный посулами вербовщика, еще сильнее загорелся стать солдатом и поехать в Америку, чтобы защищать ее от англичан. Конечно же, молодой человек не позабыл и старшего брата. Вербовщик обещал все устроить, а для этого надо было подписать одну бумагу, которую Виктор и подписал. Затем Клод Перрен договорился с военным вербовщиком о следующей встрече и отправился домой обрадовать родителей.

Не надо быть провидцем, чтобы понять, насколько «обрадовались» родители, услышав известие, принесенное их сыном. Ярость отца была безмерна. Немного успокоившись, отец написал письмо командиру бригады, куда входил полк, в который предполагал поступить сын-оболтус. Бригадир оказался умным человеком, подписал им контракт, в котором говорилось, что в силу юного возраста, Виктор Клод не может служить в армии. Отец и мать успокоились, а Виктор Виктор искренне жалел, что он лишился величайшего на свете счастья служить в армии.

Несмотря на неудачи, Виктор с еще большей силой продолжал мечтать о военной службе. При каждом удобном случае он заводил разговор на эту тему, пытаясь уломать в первую очередь отца, как главу семейства. Подобная тактика принесла хорошие плоды: отцу настолько надоели все эти разговоры об армии, что он сдался и отпустил сына «на свободу».

По дороге в Ла Фер, где стоял один из батальонов Гренобльского полка, Виктор встретил охотничью кавалькаду. Молодой мужчина в великолепном костюме спросил юношу, кто он такой, откуда и куда держит путь? Сняв шляпу и учтиво поклонившись, Виктор ответил, что идет поступать на военную службу. «Такой молодой?» – удивился знатный сеньор и пожелал ему удачи.
Виктор поинтересовался у одного из охотников, кто тот человек, с которым он только что разговаривал, и был поражен, услышав, что это король Людовик XVI.
Правда, когда Виктор добрался до полка, то выяснилось, что вакантных мест канонира нет, но если молодой человек владеет каким-либо музыкальным инструментом, то, вполне возможно, для него найдется местечко в полковом оркестре.
Виктор тут же выпалил, что в детстве учился играть на кларнете. Правда, о том, что он ненавидел это занятие, будущий солдат промолчал. Офицеры были в восторге от слов Виктора и предложили ему играть на… барабане. Как замечает В. Шиканов: «Командование здраво рассудило, что это тоже музыкальный инструмент, вполне сопоставимый с кларнетом».
Таким образом, самая заветная мечта Виктора осуществилась и он стал солдатом.

Революцию 1789 года Виктор встретил с огромным энтузиазмом и был одним из тех, кто решил поддержать лейтенанта Даву в его «патриотическом действе» – отправить в Париж делегацию от полка с целью заявить Национальному собранию о поддержке происходящих в стране революционных перемен. «В казарме сержантов, – пишет Рональд Делдерфилд, – был свой собственный «законовед», готовый сопровождать лейтенанта Даву в Париж, и к жесткому, лишенному чувства юмора офицеру тотчас же присоединился человек, бывший ему противоположностью во всех отношениях, кроме одного – радикализма, который удерживал их рядом друг с другом.

Маршал Даву

Представитель интересов сержантского состава был полноватым розоволицым маленьким человечком, который, бывало, восхищался звуками собственного голоса и с радостью принимал весь риск бунта взамен на значимость связанных с ним событий. Его подлинное имя звучало как Клод Перрен, но он, вероятно, считал его слишком простым и предпочитал называть себя Виктор. Его граничащее с агрессивностью осознание собственной роли уже позволило ему пройти путь от мальчишки-барабанщика до сержанта, и теперь на фоне потока новых идей, катящегося по Франции, он мог рассматривать себя как особого уполномоченного, равного в правах с поджимавшим губы Даву.

Они направлялись по дороге на Париж; Даву – в молчании и даже более задумчивым, чем обычно. Сержант же Виктор-Перрен без умолку болтал, рассказывая о том, что у него на сердце, и прикидывая, какие награды могут свалиться на голову здравомыслящих сержантов, вставших на твердую почву успешно развивающейся революции. Так они и ехали бок о бок – два будущих маршала Франции… Даже в своих самых фантастических снах они не могли представить, какую славу, какие богатства и какие различия в понимании верности уготовили им грядущие годы. Не могли они и представить, что более чем через двадцать лет славы один из них ради спасения чести пожертвует всем, а другой начнет охотиться за своими бывшими друзьями и продавать их роялистам».

Их миссия увенчалась успехом, правда, в отличие от Виктора, для молодого Даву она закончилась арестом. Одна из причин, по которой Виктор не пострадал – у него не было связей в аристократических кругах.

Касательно его взглядов на происходившие в стране перемены, его поведения Рональд Делдерфилд замечает: « «Через плотную корку, покрывающую военную касту, он продирался, комбинируя блеф и леворадикальный жаргон; по другую сторону корки он вылез запыхавшимся, но невредимым. Рядовые потешались над ним – его звали Le Beau Soleil (Красное солнышко (фр.)), имея в виду его розовую физиономию, – но слушали его и шли за ним, как пошли бы за любым, кто точно знает, чего хочет».
Между тем, навестить сына, у которого истекал срок контракта, приехала мать, которая стала умолять его возвратиться домой и не оставаться в армии; она со слезами на глазах говорила, что отец состарился и ему требуется уход и помощь. Слезы матери произвели должный эффект, и Виктор, будучи по натуре покладистым и добрым сыном, любящим своих родителей, соглашается поехать домой. Вскоре после своего приезда, он решает поступить на гражданскую службу – в муниципалитет Валанса, где работает его тесть. Мать и отец счастливы и искренне надеются, что сын наконец-то остепениться и заживет нормальной жизнью, и что им не придется жить в постоянной тревоге за его здоровье и жизнь.
На новой работе – в трибунале по уголовным делам – Виктор познакомился с дочкой своего начальника – Жанной Жозефиной Мюге. По-всей видимости, Виктор ей тоже приглянулся своим добродушным и веселым нравом. Мэтр Мюге согласился с выбором дочери и даже обещал своему будущему зятю протекцию для поступления на службу в местный муниципалитет.

Свадьба состоялась 16 мая 1791 года. Мать Виктора присутствовала на этом знаменательном событии и поздравила молодоженов, высказав надежду понянчиться со своими внуками. Однако семейное счастье было непродолжительным: пять месяцев спустя Виктор, чье желание служить в армии так и не ослабло, ушел на войну и на побывку приезжал очень и очень редко. Несмотря на появление детей, оба супруга постепенно отдалялись друг от друга и в 1802 году брак был расторгнут. Несмотря на это, Виктор продолжал с нежностью заботится о своих детях.

В 1803 году он женится второй раз. Его избранницей стала голландка Вильгельмина Юлиана Восх ван Авесаат. Во время Империи она получила должность придворной дамы в свите императрицы Жозефины. Дочь, родившуюся от этого брака, назвали в честь императрицы – Стефани-Жозефина.
Потомки Виктора многочисленны и сейчас, правда, титул герцога Буллюнского был ими утрачен в начале XX века. Последний обладатель этого титула никогда не афишировал его, поскольку был… каноником6.

27 августа 1791 года император Священной Римской империи Леопольд II и прусский король Фридрих Вильгельм II подписали Пильницкую декларацию, предусматривающую совместные действия против революционной Франции и восстановление власти короля Людовика XVI. Франция восприняла эту новость как военную угрозу своей независимости. По всей стране начинают формироваться волонтерские батальоны.

Виктор откликается на призыв и вступает в 3-й батальон волонтеров департамента Дром и уже через год получает звание подполковника, а 20 декабря 1793 года он становится бригадным генералом, и в этом звании участвует со своими солдатами в штурме Тулона.
После того, как закончились неудачей все попытки захвата этого важного города, командование решило принять план пока еще неизвестного капитана Буонапарте, который предусматривал захват мыса Кэр. По мнению Бонапарта, овладение этой позицией заставит английский флот покинуть тулонский рейд, тем самым ослабив сопротивление гарнизона города.
На направление главное удара перебрасываются новые силы, в том числе и войска Виктора. Как вспоминал впоследствие Виктор, в то время в штаб его войск частенько наведывался Бонапарт, и оба офицера объезжали окрестности, производя рекогносцировку.
В ночь на 17 декабря четыре штурмовые колонны заняли исходные позиции. После кровопролитной схватки, в ходе которой революционные войска потеряли убитыми и ранеными 1000 человек, очень важный форт под названием «Малый Гибралтар» был взят. В числе раненых был и Бонапарт. Виктор, командовавший одной из колонн, получил тяжелое ранение картечью в живот. Шансов, что он выживет было очень мало, однако молодой организм победил в схватке со смертью.

Осада Тулона

После успеха в борьбе за «Малый Гибралтар» судьба Тулона была предрешена. Вскоре город пал.
Во время Итальянской кампании Бонапарта 1796-1797 гг. Виктор командует резервной бригадой и участвует в сражениях при Лоди, Дего, Риволи. В бою у Ла Фавориты Виктор проявил себя с самой лучшей стороны и способствовал капитуляции Мантуи, нанеся поражение войскам Проверы. Вот как сам Наполеон в своем очерке об Итальянском походе описывает бой: «Провера при помощи лодки связался по озеру с Мантуей и согласовал с ней свои действия на следующий день. 16-го (16 января 1797 года) на рассвете Вурмзер с гарнизоном (генерал Вурмзер был ранее блокирован в Мантуе) сделал вылазку и занял позицию у Фавориты. В 1 час утра Наполеон расположил генерала Виктора с четырьмя полками, которые он привел, между Фаворита и Сен-Жоржем, чтобы помешать соединению гарнизона Мантуи с армией, подошедшей на выручку (Имеются в виду войска генерала Проверы, подошедшие к Мантуе, чтобы деблокировать осажденный гарнизон под командованием Вурмзера). На рассвете Серюрье с блокирующими войсками атаковал гарнизон, а дивизия Виктора – армию Провера. В этом сражении 57-я полубригада заслужила название Грозной: она бросилась в штыки на линию австрийцев и опрокинула все, что пыталось ей сопротивляться. В 2 часа пополудни, после того как гарнизон был отброшен в крепость, Провера капитулировал и сложил оружие. Много знамен, обозов, несколько парков и 6000 пленных, из них несколько генералов, попало в руки победителя».

За отличие в бою у Ла Фавориты бригадный генерал Виктор был повышен в звании до дивизионного генерала.
В этом звании о участвует в кампании 1799 года против объединенных русско-австрийских войск под командованием Суворова. Командуя дивизией, Виктор принимает участие в трехдневном сражении на реке Требии, где союзные войска Суворова нанесли поражение армии генерала Макдональда. В сражении у Нови Виктор действует в центре французской армии.

Во время второй Итальянской кампании 1800 года дивизия Виктора во многом способствовала победе Ланна у селения Монтебелло. «В тот же день, когда первый консул (генерал Бонапарт) выехал из Милана, – пишет Чандлер, – генерал Ланн завязал ожесточенную схватку с 18 000 австрийцев корпуса генерала Отта при Монтебелло. Французов было крайне мало – всего 8000; даже Бонапарт не предполагал, что здесь против них выступит такая большая сила, но Ланн не колеблясь бросился в атаку за Кастеджо. Своевременный подход Виктора с 5000 солдат, обошедшими фланг австрийцев, решил победу, и Отт, понеся тяжелые потери, в беспорядке отступил к Алессандрии».

Сражение при Маренго

В знаменитом сражении при Маренго 14 июня 1800 года
войска Виктора продемонстрировали невероятную стойкость, находясь на передовых позициях французской армии. Утром 14-го австрийская армия Меласа начала наступление, которое застало французское командование врасплох. На пути противника стояли войска Виктора, которые приняли на себя самый первый и наиболее мощный удар австрийцев. В течение нескольких часов весь удар наступления принимали на себя дивизии Гардана и Шамборлака, входившие в корпус Виктора. Почти до полудня они ожесточенно сопротивлялись всем австрийским атакам, и только огромное численное превосходство неприятеля, особенно в артиллерии, вынудило их отступить. Бонапарт подкрепил их частями Ланна и Мюрата. Однако это только на небольшое время остановило наступление австрийцев.
С полудня до часу дня наступила пауза. В это время противник стал перегруппировывать свои силы для решающей атаки. В надежде остановить австрийское продвижение и переломить ход битвы Бонапарт бросил в бой все свои силы, даже Консульскую гвардию. Однако общее положение не изменилось: французская армия отступала по всему фронту. Около трех часов дня на поле боя появилась дивизия генерала Дезэ, которая с марша вступила в бой. Это подкрепление коренным образом изменило весь ход битвы. Австрийцы, не ожидавшие контрудара французов, не смогли оказать должного сопротивления и бросились бежать, стремясь достигнуть безопасности в стенах Алессандрии, находившейся за рекой. Победа Бонапарта была полная.

После подписания мира в Амьене (1801 год) Виктор был направлен полномочным послом Франции в Данию, где выполнял свои функции до разрыва с Англией и начала военных действий в 1805 году.
В кампании против Пруссии 1806 года Виктор участвует в сражении у Йены, в котором получил тяжелое ранение, приковавшее его к постеле на продолжительное время.
За несколько дней до побоища с русскими у Прейсиш-Эйлау, следуя в Штеттин, Виктор попал в плен: по приказу Наполеона он должен был образовать 10 корпус и взять на себя осаду Данцига; однако следуя в Штеттин вместе с адъютантом и слугой, он 23 января 1807 году был неожиданно окружен 25 прусскими кавалеристами-повстанцами и взят в плен. Пленение Виктора продолжалось до 8 марта 1807 года, когда он был обменен на генерала Блюхера, взятого в плен у Любека еще в 1806 году.

Обмен Виктора на генерала Блюхера

Вскоре после обмена пленными Виктору было приказано заменить на посту командующего 1-м корпусом заболевшего маршала Бернадота. В этой должности Виктор принял участие в знаменитом Фридландском сражении. Как пишет Делдерфилд: «В битве под Фридландом Виктор, этот Beau Soleil… получил шанс, которого ждал уже много лет. В одном из более ранних сражений Бернадот был ранен, и Виктору, к его великой радости, было поручено командовать его корпусом. Он справился со своей задачей весьма успешно, и после боя Наполеон вручил ему маршальский жезл, так что болтливый унтер-офицер, когда-то скакавший в Париж рядом с молчаливым Даву, теперь оказался в одном звании с такими прославленными героями, как Ланн, Сульт и Ней». И достаточно жестко заключает: «Но он покажет себя недостойным этого звания».

Во Фридландском сражении войска Виктора во много содействовали успеху Нея против левого крыла русской армии. Видя, что Ней, продвигавшийся с боем к Фрадланду, вдруг приостановил свое наступление, Наполеон приказал Виктору поддержать это движение и совместными усилиями взять Фридланд. Сопротивление русских не ослабевало и тогда Виктор решил выдвинуть вперед свою корпусную артиллерию и с близкого расстояния расстреливать сомкнутые колонны противника. Командир артиллерии корпуса генерал Сенармон выдвинул вперед все свои пушки – 36 орудий и почти в упор открыл огонь по русским. В эти минуты и французы, и русские впервые увидели артиллерийское наступление в действии. По приказу Сенармона огонь открывался с расстояния 400 метров, после чего пушки должны были быстро приблизиться на расстояние 200 метров к фронту неприятеля. Несмотря на опасность потерять пушки в случае стремительной контратаки русских, Виктор и Сенармон продолжают эту тактику, которая в итоге дает прекрасные результаты. Противник несет огромные потери от ближнего картечного огня, и вскоре его сопротивление ослабевает. Под прикрытием артиллерийского огня колонны Виктора и Нея возобновляют свое наступательное движение и вскоре с боем вступают в пылающий Фридланд. Судьба сражения решена…
Решающую роль в успехе наступления внесли канониры и пехотинцы корпуса Виктора. 19 июля 1807 года Наполеон отметил заслуги командира 1-го корпуса и вручил ему столь желанный маршальский жезл.

Маршал Виктор

Правда, многие современники считали, что вручение маршальского звания Виктору никак не соответствовало его полководческому таланту. И в некотором роде они были правы. Согласимся с мнением В. Шиканова, который говорит, что «в случае пожалования Виктора маршалом… сказалось общее впечатление от одержанной победы, которая буквально ошеломила Европу, поэтому император решил отметить Виктора высшим отличием французского военачальника».

Ко всему прочему, следует заметить, что впоследствии именно корпус Виктора долгое время считался самым недисциплинированным, а его командир недостаточно требовательным и волевым. Виктор даже был вынужден специально обратиться к Наполеону с посланием, в котором сквозит дух неспособности новоиспеченного маршала своими силами наладить дисциплину во вверенных ему частях: «Дух неповиновения растет, несмотря на усилия офицеров поддерживать дисциплину. В результате, в строю находится чуть более четверти солдат. Остальные рассеялись в ходе кампании и творят ужасы, которые превосходят все, что только можно вообразить». Продолжая эту тему, стоит отметить тот факт, что именно солдаты Виктора, возвращающиеся в 1808 году из Польши, устроили настоящий погром в Майнце, в результате которого несколько мирных жителя были убиты. Сам командир корпуса не смог ничего поделать с распоясавшейся солдатней; мало того, когда префект города Жан Бон Сент-Андре написал возмущенное письмо маршалу, Виктор не посчитал нужным даже ответить на него. Впрочем, префект не успокоился и все же смог встретиться с маршалом на одном спектакле в городском театре и устроил ему публичный скандал. «Вы здесь не в завоеванной стране, – негодовал префект. – Поведение ваших солдат возмутительно, а ваше бездействие не имеет оправдания. Сегодня же вечером я направлю курьера к императору и он по достоинству оценит, что здесь происходит».

Эти жесткие и полные упрека слова привели Виктора в чувство, и он пообещал префекту навести порядок в корпусе и наказать виновных. На следующий день несколько солдат, виновных в насилиях и грабежах, были арестованы, после чего жалобы населения прекратились.
После подписания Тильзитского мира между Францией и Россией Виктор был назначен губернатором Берлина.

В 1808 году Виктор получает титул герцога Беллюнского. Правда, за спиной новоявленного герцога некоторые остряки шутят: когда он был солдатом, его величали «Ясным-Солнышком», сейчас же он «понижен» до «Ясного Месяца» (Игра французских слов: Beau Soleil – ясно (красно) солнышко, Belle Lune – ясный месяц). Виктор, однако, не обращает на эти остроты никакого внимания, ему нравился его титул. Правда, по словам Рональда Делдерфилда, маршал, «… узнав о своем титуле, чуть не взорвался от злости. Из-за своей розовой физиономии он получил в армии прозвище Beau Soleil. Теперь он стал герцогом де Беллуно (Беллуно (Belluno) – историческая провинция в Италии. На слух это название может быть воспринято как комбинация итальянских слов Bella (красавица) и Luna (луна, месяц)). И далее добавляет: «Сходная оплошность чуть не была совершена с Жюно, одним из старейших товарищей Наполеона, человеком, который только что мог стать, но не стал маршалом. Жюно очень отличился в военных действиях у Назарета во время марша на Акру, и ходили слухи, что к его имени будет прибавлено наименование этой святыни. Однако кто-то вовремя спохватился и сообразил, что этот титул будет звучать, как Юнона Назаретская, и генерал стал герцогом д’Абрантес».

В 1808 году войска Виктора действуют в Испании. Уже с самого начала своего участия в боевых действиях, Виктор совершает ошибки и нерешительность. После сражения у Панкорбо, где Лефевр имел небольшой успех над армией Блейка, Виктору было приказано преследовать испанцев, в то время как остальные части армии должны были совершить фланговые маневры. Таким образом, совместными усилиями испанская армия Блейка должна была быть окружена и уничтожена. Однако Виктор вел преследование вяло и растянул свои войска на большое расстояние. Этим воспользовался Блейк, который развернулся и неожиданно атаковал одинокую дивизию Виллата, шедшую во главе сильно растянутых войск Виктора. Если бы не своевременный подход Лефевра со своими силами, Виллат был бы разгромлен, а положение остальных частей Виктора оказалось бы самым отчаянным. Блейк вынужден был ретироваться, чтобы избежать окружения. Наполеон был очень недоволен действиями маршала и приказал начальнику штаба дать жестокий нагоняй герцогу Беллунскому. «Его Величество крайне недоволен, – писал Бертье, – что вы оставили генерала Вилатта одного сражаться с противником, не придя к нему на помощь; ваша вина усугубляется тем, что вы знали об аналогичной ошибке, сделанной маршалом Лефевром, оставив вашу одну дивизию без прикрытия, когда он передислоцировал две свои дивизии к Бильбао». Однако, несмотря на гнев императора, Виктор продолжал оставаться на своем посту и выполнять задачу по преследованию Блейка.
Не прошло и пяти дней после этой истории, как Виктору представился случай искупить свою ошибку. Дело в том, что Блейк вновь решил развернуться лицом к своему преследователю и встретить его, заняв очень хорошую оборонительную позицию близ Эспиносы. В первый день сражения испанцы отбили все атаки французов, однако на следующий день, 11 ноября, герцог Беллюнский, учитывая опыт предыдущего дня, более грамотно вел бой, в результате чего центр армии Блейка был разгромлен, а остальная часть испанской армии бросилась в беспорядочное бегство.

28 мая 1809 года в битве при Меделине Виктору вновь улыбнулась удача. Разгром испанцев был настолько полным, что генералу Куэсте, командовавшему армией, не удалось собрать ни одного батальона.
Свой стойкостью в бою при Чиклане 5 марта 1811 года войска Виктора сорвали планы англичан деблокировать осажденную французами крепость Кадис. Однако в бою при Баросе он потерпел жестокое поражение от генерала Грэхема.

В 1812 году Виктор был отозван из Испании и возглавил 9-й армейский корпус Великой армии. Правда, во время бóльшего периода Русской кампании корпус герцога Беллюнского находился практически в бездействии и только во время плачевного отступления из Москвы основных сил Великой армии он принимает участие в боевых действиях. По приказу Наполеона маршал должен был занять Смоленск, а затем атаковать войска Витгенштейна, стоявшие в Полоцке. «Вы должны отбить Полоцк, – писал Бертье герцогу Беллюнскому. – Эта задача крайне важна. В течение нескольких дней в ваши тыловые районы смогут вторгнуться казаки; завтра армия императора будет в Смоленске, крайне усталая после прохождения 120 миль без привалов. Перейдите в наступление – безопасность всей армии зависит от вас; промедление на день может означать бедствие. Армейская кавалерия идет пешком, потому что холод убил всех лошадей. Наступайте немедленно, это приказ императора и безвыходная необходимость».
Выполняя приказ Наполеона, Виктор 14 ноября предпринял наступление против Витгенштейна в районе Чашников. После ожесточенного боя, французы заняли село Смольня, однако дальнейшее их продвижение было остановлено сильным артиллерийским огнем и контратакой русских войск. Тем временем, Витгенштейн, подтянув все свои силы, стремительной атакой возвратил Смольну и оттеснил войска Виктора, вынудив французов отказаться от дальнейшей попытки отбросить русские войска за Двину. На следующий день Виктор отступил к Черее.
После сражения у Красного, остатки Великой армии устремились к Борисову, где находился мост через Березину. Однако к этому городу устремились войска Чичагова, чтобы преградить путь Наполеону.
22 ноября Наполеон получил известие, что столь важный мост захвачен русскими войсками, вытеснившими генерала Домбровского из Борисова. Наполеон все отчетливее сознавал, что он попал в мешок, находясь фронтом к реке Березине, которой владел противник, имея армию Кутузова в своем тылу и войска Витгенштейна, действующие с севера.
Над остатками Великой армии нависла угроза полного уничтожения. Наполеон это прекрасно понимал и в эти столь роковые минуты к нему вновь вернулась воля, энергия и ясность ума, которые, казалось, покинули императора в предыдущие дни.

Виктору с его 9-м корпусом было приказано во что бы то ни стало сдержать войска Витгенштейна до тех пор, пока в районе Студенки не будут наведены мосты и армия не перейдет на противоположный берег. Герцог Беллюнский понимал, что нужна жертва и он без колебания пошел на нее. Его войска проявили при выполнении этого приказа невероятную стойкость. Даже когда маршал вынужден был отойти к окраине Борисова, он продолжал ожесточенно огрызаться всем нападениям русским, давая возможность другим частям беспрепятственно совершать переправу на противоположный берег Березины.
Когда основная масса боеспособных частей Великой армии перешла на другой берег, Виктор начал отводить свои войска к Студенке, где занял близлежащие высоты. Когда Витгенштейн вновь предпринял атаку, маршал стойко отразил все его атаки.
На рассвете 29 ноября последние солдаты арьергарда 9-го корпуса, выполнив свою задачу, перешли по мосту на противоположный берег.

Несмотря на высказывания многих русских историков о блестящей победе русского оружия у Березины, несомненно одно, – Наполеон мог, и в праве считать переправу через Березину стратегической победой. Вопреки всем неблагоприятным обстоятельствам, то, что еще оставалось от его армии, было спасено от неминуемой катастрофы. Несмотря на большие потери, в основном состоящие из безоружных солдат и гражданских лиц, сопровождавших армию, Наполеон, как пишет Чандлер, «предотвратил повторение трагедии Каудинского ущелья (В 321 году до н.э. римская армия была зажата в дефиле этруссками, и каждому человеку пришлось сдаться в плен и пройти под «игом», сделанном из трех связанных вместе копий, символизирующих позор). Успех французов был в большей мере обусловлен… самоотверженной службой трех его подчиненных: Эбле, беззаветного строителя мостов, Удино, нашедшего место для переправы, защитника южного фланга, и Виктора, командира неустрашимого арьергарда».
В Молодечно, куда французы добрались 3 декабря, была предпринята попытка реорганизовать армию, однако это мероприятие оказалось бессмысленным с голодными, уставшими и деморализованными солдатами. Если и оставались более или менее боеспособные части, то их численность не позволяла что-либо реорганизовывать.
Здесь же, по словам Делдерфилд, «вспыхнула страшная ссора между Неем и Виктором… Эта ссора, где Виктор показал себя самолюбивым мерзавцем, запечатлела героизм Нея, который он сохранял до тех пор, пока не прекратилкомандовать арьергардом в последние моменты отступления…

Во время боев против Чичагова, на правом берегу Березины, пока основные силы переправлялись на другой берег, Ней сменил Удино на посту командира Второго корпуса, и теперь его сильно поредевший отряд состоял из французов, баварцев и швейцарцев, из солдат, которые попали на орбиту притяжения его магнетической личности и остались вместе с ним, чтобы умереть, бросив вызов казакам, с которыми они сражались до самого Немана… Понимая, что нет надежды на отражение атак противника с таким небольшим количеством солдат в таком жалком положении, Ней попросил Виктора с его достаточно сильным отрядом остаться и занять его место. Несмотря на это, Виктор, чье личное мужество, как и мужество всех маршалов Наполеона, не вызывало сомнения, придерживался иного мнения: он решил вывести из этого ледяного ада всех солдат своего корпуса, кого мог спасти. Изменив правилам военной чести, он и его солдаты ускользнули, когда наступила ночь.
Ней поскакал вслед за Виктором и попытался заставить его изменить свое мнение, но ему это не удалось. Бросив проклятия в лицо Виктору, маршал Ней развернул коня и поскакал обратно, чтобы занять со своими верными спутниками место в конце той жалкой процессии, которая именовалась отступающей армией. Ветераны, наблюдавшие или слышавшие о перебранке у Молодечно, не были удивлены поведением Виктора и позднее. Когда империя рухнула, Бурбоны наняли его охотиться за старыми товарищами, бывшими с Наполеоном во время Ста дней».

Битва под Лейпцигом

В битве под Лейпцигом войска Виктора самоотверженно и уверенно обороняют центральные позиции французской армии, однако это не может предотвратить поражение Великой армии.

В сражениях кампании 1814 года Наполеон превосходит самого себя, разбивая со своими ничтожными силами разрозненные войска союзников. Несмотря на то, что маршалы, по-прежнему, бесстрашно руководят своими войсками, они уже все меньше уверены в возможность выиграть войну. К тому же усталость, накопившаяся за многолетние походы, все чаще дает о себе знать. Они все чаще совершают промахи, которые выводят из себя неутомимого императора, не теряющего надежду на лучший исход. В итоге, все чаще происходят перепалки между Наполеоном и его соратниками. Срывается даже всегда добродушный Виктор, к которому мэр Люневиля обращается с просьбой помочь эвакуировать раненых. «Не все ли равно, где их захватят враги – здесь или в другом месте. Так или иначе, всем нам конец!»

Высший командный состав армии погружается в обстановку непрекращающегося скандала.
Находясь в Нанжи, Виктор получает приказ Наполеона быстро двигаться к Монтеро и захватить находящийся там мост. Этот маневр поставил бы в очень затруднительное положение австрийские войска Шварценберга. Однако герцог Беллюнский не продемонстрировал в этой ситуации быстроту и решительность. Двигаясь весь день 17 февраля к Монтеро, он остановился на ночь в Вильнёве, в нескольких милях к северо-востоку от Монтеро, вместо того, чтобы продолжать марш и захватить столь драгоценный мост. Эта медлительность дала союзникам время предпринять контрмеры для укрепления своих позиций и для прикрытия города.
Наполеон пришел в бешенство, когда узнал о нерасторопности маршала. «Выразите мое недовольство герцогу Беллуно, – приказал он Бертье, – за отсутствие энергии в его атаке против Вильнёва и за неповиновение моим приказам, согласно которым он должен был достичь Монтеро… Скажите ему, что я требую от него объяснений его неповиновения приказам, которое ставит под удар успех кампании. Напишите ему крайне сухое письмо».
Чтобы сгладить нерасторопность Виктора, генералы Жерар, Пажоль и Шато 18 февраля атаковали Монтеро и прорвались к мосту. Шато, зять Виктора, погиб одним из первых. Генерал Пажоль лишь чудом остался жив. После шестичасового боя город и мост были захвачены, однако противник не был разгромлен и сумел отступить, хоть и в беспорядке.

Примчавшийся к месту боя Наполеон стал рассыпать упреки направо и налево. Естественно, больше всего досталось Виктору. «Вы утомились! – кричит император. – В 48 лет! Я отлично понимаю, что вы предпочитаете спать в своей мягкой кровати, а не на бивуаке! Вы нуждаетесь в отдыхе? Отлично, я вам его предоставляю!» И Наполеон отстранил маршала от командования корпусом.

Виктор выражает недовольство и протестует против подобного шага императора. Он почти кричит в ответ, что никто не смеет упрекать его в трусости. Его, прошедшего столько кампаний и проливавшего кровь за Францию. Если ему не доверяют как военачальнику, то он может взять солдатский ранец, ружье и простым гренадером встать в ряды гвардии.

Сказанные герцогом Беллюнским слова вынуждают императора умерить свой пыл. Своего решения, правда, он не отменил, но чтобы сгладить ситуацию, Наполеон назначает маршала командующим двумя дивизиями гвардейской пехоты. Корпус же был передан генералу Жерару.
В сражении у Краона Виктор был серьезно ранен и надолго выбыл из строя, покинув армию.

6 апреля 1814 года Наполеон отрекся от престола. Когда династия Бурбонов возвращается на прародительский престол, герцог Беллюнский в числе первых переходит на их сторону, получив от Людовика XVIII звание пэра Франции и начальство над войсками в Мезьере.

Когда стало известно, что Наполеон, бежав с острова Эльба, высадился во Франции 1 марта 1815 года маршал Виктор остается верным королю и даже публикует резкие антибонапартистские прокламации. «Правда, для Виктора, – замечает Рональд Делдерфилд, – это не была проблема присяги и долга. Это было проявление интереса к собственному благополучию, а также выраженного снобизма, свойственного многим радикалам…» И далее заключает, что маршал «… никогда не рискнул бы всем, что у него есть, чтобы послужить еще одному сделавшему самого себя человеку».

Когда король покинул Париж и отправился в Бельгию, герцог Беллюнский сопровождает его до Гента, но… не остается с ним. Вернувшись во Францию, маршал, однако, не поддерживает и Наполеона. Специальным распоряжением военного министра Даву (естественно, исполняющему волю Наполеона) от 10 апреля маршал Виктор исключался списка маршалов Франции.

После второй реставрации Бурбонов Людовик XVIII удостаивает Виктора званием генерала Королевской гвардии. Во время так называемого «белого террора», устроенного роялистами против всех, кто поддержал Наполеона во время Ста дней, маршал Виктор был одним из немногих сподвижников Наполеона, который способствовал гонениям на военных и гражданских лиц, попавших в проскрипционные списки. Как пишет Делдерфилд: «Он вылавливал и передавал в руки полиции любого бонапартиста, до которого только мог дотянуться».

Во время суда над маршалом Неем, Виктор голосовал за казнь «храбрейшего из храбрых». Этот говорливый якобинец времен революции, в период монархии прослыл ультрароялистом!

В 1821 году Виктор назначается на пост военного министра Франции.
В 1823 году Людовик XVIII, выполняя волю Священного союза европейских монархов, двинул армию в Испанию для подавления революции и восстановлении на престоле свергнутого короля Фердинанда VII. На этот раз маршал не вел войска в бой, однако именно эта война нанесла огромнейший урон репутации Виктора.

Как только начались военные приготовления, тут же началась борьба среди коммерсантов и финансистов за пост основного поставщика армии. Победителем вышел знаменитый финансист Уврар, сколотивший свое огромное состояние еще в годы революции и революционных войн. В результате его деятельности из казны исчезла огромная по тем временам сумма в 22 миллиона франков. Разразился грандиозный скандал. Уврар попал за решетку, а маршал Виктор лишился портфеля военного министра.

Карл X король Франции

Граф д’Артуа, ставший после смерти Людовика XVIII королем под именем Карл X, назначил маршала членом Высшего военного совета. На этой вполне спокойной должности герцог Беллюнский и встретил революцию 1830 года, свергнувшую раз и навсегда династию Бурбонов с престола Франции.

Виктор не стал присягать новой власти и отдалился от всех дел. Он уклонился также от участия в торжественной церемонии захоронения останков Наполеона в Доме инвалидов, доставленных спустя почти двадцать лет после смерти императора во Францию.
«Удивительно, но факт – в последние годы жизни стареющий маршал посвящал остаток слабых сил полемике с… Александром Дюма, якобы исказившим в своих произведениях роль генерала Виктора в годы революции. Старый герцог Беллунский даже написал толстый том мемуаров для того, чтобы все узнали, «как все было на самом деле» в 1792-1796 гг.»

Маршал Виктор умер в 1841 году в возрасте 76 лет. «Быть может, кто-нибудь и оплакивал его, – пишет Рональд Делдерфилд, – но, даже если это и было так, сведений об этом не сохранилось».