Катрин Доминик Периньон родился 31 мая 1754 года в Гренаде.
Его предки принадлежали к мелкопоместным (хотя и с длинной родословной) дворянам Лангедока. В этом роду служили все, а посему, Доминик решил посвятить свою жизнь военному делу. Став офицером сначала гарнизонного батальона, он затем перевелся в королевские гренадеры.

Маршалы Франции
Список видео роликов по теме «История войн»

Однако честолюбивым мечтам молодого дворянина помешали осуществиться… успехи французского оружия. В 1783 году был заключен мир, завершивший войну за независимость британских колоний в Северной Америке, в которой Франция участвовала на стороне США. Не имея возможности завоевать славу на полях сражений и не горя особым желанием продолжать гарнизонную службу, где невозможно было выдвинуться, Периньон вышел в отставку

В 1789 году столицу Франции стали сотрясать первые революционные волнения. Достигший к моменту начала революции возраста тридцати пяти лет, Периньон следил за политическими событиями с особым интересом, поскольку отчаявшись продвинуться по карьерной лестнице в армии, он возжелал продвинуться на политической арене. Окунувшись всем нутром в политическую жизнь, он вскоре становится депутатом Законодательного собрания. Однако, по словам Делдерфилда, «ему явно не хватало тонкости в схватках с адвокатами и коммерсантами».

После неудачи в политике, он вновь решил возвратиться в армию, занимаясь обучением новобранцев.

В 1793 году служебная карьера Катрин Доминика продвигается достаточно быстро: 28 июля ему присваивают звание полковника, менее чем через два месяца он уже бригадный, а к концу года – дивизионный генерал.

Во время боевых действий против объединенных сил коалиции европейских держав, Периньон сражается на южной границе Франции против испанских войск. В сражении при Ла-Жонсьере он продемонстрировал все свои лучшие качества.

В ноябре 1794 года Периньон сменил убитого генерала Дюгомье на посту командующего Восточно-Пиренейской армией и с успехом руководил войсками в сражениях при Булу и Рогасе.

По окончании войны, Периньон в очередной раз бросается в политическую жизнь и 16 октября 1795 года избирается в состав Совета пятисот.

В 1796 году ему был предложен пост военного министра Франции, однако Периньон отказался от этой высокой должности, после чего Директория, помня о его стремление заниматься и политическими делами, отправляет его послом в Испанию, где он находится на этой должности до 1797 года.

В 1799 году Периньон вновь оказывается в действующей армии. Он попадает в армию генерала Жубера, которая действует против объединенных русско-австрийских войск Суворова. Накануне сражения при Нови Периньон командует левым крылом, куда входят дивизии Лемуана и Груши. 14-го августа его войска повели наступление на корпус Бельгарда и оттеснили его, заняв позиции у Пастурана. В ходе боя непосредственно у Нови Периньон продолжает командовать левым флангом французской армии и успешно отражает все атаки австрийских войск Края, прикрывая важную дорогу Пастурано-Гави. Однако на других пунктах французы не смогли удержать свои позиции, и к 5 часам вечера генерал Моро, возглавивший армию после того как Жубер был убит шальной пулей в самом начале битвы, приказал отступать. Прикрывать отход французской армии было поручено Периньону и Сен-Сиру, которые достаточно успешно противодействовали всем атакам союзников. В ходе ожесточенных схваток войска Периньона были окружены, а он сам, будучи раненым, попал в плен, вместе с генералом Груши…

В конце 1800 года, после обмена пленными, Периньон оказался на свободе и уехал во Францию.

Как это не раз бывало ранее, Периньон вновь оказывается на политической арене, заняв в 1802 году должность вице-президента Сената.

В 1804 году, когда Франция провозглашена Империей, а Наполеон – императором, дивизионный генерал Катрин Доминик Периньон становится почетным маршалом Франции. Среди военачальников, которые получили это звание были Келлерман, Серюрье и Лефевр. По поводу присвоения столь высокого звания Периньону, Рональд Делдерфилд пишет, что некоторые старшие офицеры были неприятно удивлены, увидев имя Периньона в списке маршалов Франции. «Подоплеку следовало искать в намерениях Наполеона, — продолжает Делдерфилд. – Он собирался объединить своим списком все общественные направления послереволюционной Франции…»

Правда, получив столь высокое звание, Периньон после 1804 года особой военной роли не играл, а заседал в разных государственных учреждениях, играя совсем незначительную политическую роль. И только в 1813 году, после измены Мюрата, старый маршал был направлен Наполеоном в Италию, где руководил выводом французских войск, находившихся в Неаполитанском королевстве.

После первого отречения Наполеона в 1814 году Периньон в числе первых перешел на сторону Бурбонов и получил от короля звание пэра Франции.

Во время движения Наполеона к Парижу в марте 1815 году Периньон остается на стороне короля и даже несколько раз публично и очень жестко высказывается против Наполеона. После прихода к власти императора, старый маршал уезжает в свое имение и не участвует ни в каких политических и военных мероприятиях. Правда, и сам Наполеон, не слишком стремиться к тому, чтобы Периньона встал на его сторону. Мало того, 10 апреля Наполеон вычеркивает его из списка маршалов Франции, наряду с Келлерманом, за то, что оба маршала в 1814 году голосовал в Сенате за отстранение Бонапарта от власти.

Во время суда над маршалом Неем в палате пэров, Периньон голосовал за смертную казнь «храбрейшего из храбрых».

Так и не прославившись ни на военном, ни на политическом поприще, Периньон, окруженный многочисленными родственниками отошел в мир иной 25 декабря 1818 года. Одна из придворных дам посвятила этому событию в воспоминаниях такие строки: «Маршал умер хотя и не в зените славы, но зато с незапятнанной репутацией». Правда, по поводу «незапятнанной репутации», Рональд Делдерфилд написал следующее: «Послужные списки этих двух маршалов (т.е. Периньона и Серюрье – С.З.) восходят еще к тем дням, когда французские солдаты шли в бой с напудренными косичками. Оба пережили десятки бунтов, революцию, две реставрации, но национальные катаклизмы мало повлияли на их характер. Оба начали и закончили свою карьеру как дисциплинированные, педантичные солдаты ушедшего века. Франция вспоминала бы о них с большей теплотой, если бы во время процесса Нея они вели бы себя так же, как их старый товарищ по оружию Монсей»